Я еду домой! - Страница 65

Это все мне было не нужно. То, что нужно мне, я обнаружил сразу – двадцатитрехфутовый двухосный прицеп, высоко сидящий над дорогой, легкий и мобильный, который мой фургон мог не напрягаясь затащить в любую глухомань, не опасаясь засесть на первой же кочке. Именно этот, белый с серыми полосами, с большим подвесным танком для воды и платформой для генератора на сцепке понравился мне больше всего – их там несколько в ряд стояло. Двадцать три фута – это почти семь метров, никаких «раздвижных» стен, все просто и крепко, но место для двуспальной кровати, кухни, душа и туалета там наверняка есть. А что еще нужно в этой жизни?

– Хороший выбор у них, – пробормотал Джефф, извлекая из «бардачка» маленький бинокль. – А что там у них с охраной?

Он распахнул дверь, выбрался из машины, сунув свой пистолет в кобуру. Я тоже решил размяться и присоединился к нему, став рядом.

– Так не видно, но они, если и есть, наверняка в конторе сидят, – предположил я.

– Это наверняка. Но тогда должны быть машины у конторы – не пешком же они сюда пришли?

– Вон целых три машины на стоянке, – указал я.

– Не годится, – покачал головой Джефф. – Они на пустой стоянке на противоположной стороне от офиса. Ты бы стал парковать свою машину на самом дальнем месте, если весь паркинг пустой?

– Нет, – честно сознался я.

– Вот и они бы не стали. Думаю, что эти машины уже давно стоят. На лобовые стекла их посмотри.

– Мне плохо видно.

– Возьми.

Он протянул мне бинокль, в который я и заглянул. Да, эти машины уже несколько дней никто не трогал, вездесущий песок и пыль осели на лобовых стеклах. Если бы ездил кто, не поленился бы щетками махнуть.

Я отдал бинокль обратно и оглянулся, уловив краем глаза движение. Черт, мы слишком увлеклись разглядыванием пейзажей и совершенно забыли о том, что надо смотреть по сторонам. А теперь так нельзя. И сейчас к нам направлялась целая стая бродячих собак. Правда, как-то странно направлялась, шагом и без обычного дурного лая, которыми все эти уличные своры привыкли отгонять людей от своих владений. Да и шаг что-то странный, словно они ходить на четырех ногах разучились и заново учатся теперь.

– Джефф… – чуть тронул я своего напарника за рукав, отступая к машине. – Надо валить отсюда.

– Почему? – быстро спросил он, а его ладонь расцвела большим «кольтом». – Что с ними не так?

– С ними все не так! – ответил я, вскидывая карабин и прикрываясь капотом машины. – Это мертвые собаки! Быстро в машину!

Последние слова я крикнул, и этот крик сработал как сигнал к атаке. Свора из пяти разномастных собак бросилась вперед молча, оскалив пасти. И я открыл частый огонь из карабина, быстро отступая назад, высоко поднимая ноги и молясь про себя, чтобы ни за что не запнуться. Звонкий стук «зига» разнесся по окрестностям, хвосты прозрачного пламени срывались с пламегасителя, гильзы непрерывной струей летели в песок. Первого пса я убил сразу, он кувыркнулся и затих. Еще одному попал в позвоночник, наверное, потому что он упал и начал как-то странно дергаться. Надо же, а у меня еще хватило времени отметить эту странность.

А вот трое других успели добежать до меня как раз в тот момент, когда магазин опустел окончательно. Единственное, что я успел сделать, – это оттолкнуть ногой морду с раззявленной пастью, щелкнувшей прямо у моего колена, и судорожно схватиться за рукоятку пистолета.

Джефф, успевший усесться в кабину, снова выскочил наружу и, перегнувшись через капот, вогнал пулю в череп еще одной собаке. А вот две других заметались вокруг меня, норовя вцепиться в ноги, мешая Джеффу стрелять, а меня вгоняя в дикий ужас. Одна царапина – и все!

«Таурус» вылетел из кобуры в ладонь. К счастью, я даже на предохранитель ставить его перестал. И затем не меньше десятка выстрелов я выпустил один за другим куда-то себе под ноги, даже не попадая в собак, выбивая фонтаны красной земли, матерясь и подпрыгивая, отталкивая оскаленные морды тяжелыми ботинками и всеми силами уворачиваясь от укусов.

Спас меня сначала болтающийся на ремне карабин, в цевье которого вместо моей ноги вцепились собачьи зубы, потом вмешался Джефф, который просто схватил одну из собак, небольшую мерзкую шавку, за хвост и, оттащив в сторону, прострелил ей голову, приставив к ней ствол пистолета. А последнюю удалось убить мне, в запале высадив в нее все оставшиеся пули, после чего я судорожно сменил магазин в пистолете, а затем забил полный сдвоенный рожок в карабин.

Джефф тоже испугался. Тут и догадываться не надо было – достаточно глянуть на его побледневшее лицо и то, как он оглядывался по сторонам, удерживая «кольт» двумя руками. Но больше никто на нас не бросался – лишь вдалеке, у покосившегося сарайчика, использовавшегося раньше рабочими-дорожниками, топтался на одном месте однорукий мертвяк в одежде, насквозь пропитанной свежей кровью. Я посмотрел на мертвых собак и обратил внимание, что у них у всех морды перемазаны кровью. Точно, они мужика и порвали. Других вариантов я не вижу: кровь на нем красная, а на такой жаре она буреет очень быстро.

– Быстрее в машину, – пробормотал Джефф, забираясь за руль, и я с ним согласился на все сто.

Заскочил на правое сиденье, хлопнул дверцей, заблокировался, а заодно и стекло приподнял. Так оно спокойнее.

Мы никуда не уехали, а остались на этом самом холме, продолжая наблюдать. В машине с заблокированными дверями и готовым к бою оружием мы чувствовали себя в достаточной безопасности. Разве что трясло меня неслабо, и, пока я набивал магазин карабина патронами, руки тряслись так, что от всех нормативов я отстал в разы.